Избранные материалы XI-XIII Свято-Пафнутьевских образовательных чтений

Анализ позиций патриархов РПЦ свт. Тихона (Белавина) и Сергия (Страгородского) в отношении Гражданской и Великой Отечественной войн.

Задачей данного доклада является выявление причин, оказавших влияние на достаточно определенные и, на первый взгляд, не однозначно оцениваемые позиции св.патриарха Тихона ( Белавина) и Местоблюстителя патриаршего престола, впоследствии патриарха, Сергия ( Страгородского) в отношении трагических и переломных периодов в истории России, Гражданской и Великой Отечественной войн. Почему святитель Тихон не благословил Белое движение, а предпочел остаться вне схватки, призывая к прекращению междоусобицы?Что двигало Местоблюстителем Сергием, когда он однозначно поддержал Советскую власть в войне с фашистской Германией?

Со смирением приняв тяжесть первосвятительского служения, святейший патриарх Тихон стал общепризнанным и любимым вождем, выступления которого воспринимались всеми как голос самой Церкви. Но он открыто не призвал к борьбе с гонителями Церкви. Архиепископ Аверкий ( Таушев), признанный церковный деятель РПЦЗ, писал по этому поводу: « Есть люди, до сих пор продолжающие смущаться и соблазняться тем, будто святейший патриарх Тихон не дал благословение кому-то, кто просил его благословить борьбу Белой армии против большевиков. Но ведь мы не знаем, как все это доподлинно было, при каких обстоятельствах и в какой обстановке все это происходило. А кроме того, к прискорбию нашему приходится признавать, что и в Белой армии не все было духовно благополучно. Нередки были случаи, когда белые воины, с таким подъемом певшие «Смело мы в бой пойдем за Русь Святую!»     о Святой Руси по-настоящему и не помышляли и вели себя нисколько не лучше чем самые отъявленные большевики» (1). Действительно, вопрос о Белой армии не так прост, как кажется на первый взгляд. Никак нельзя оспорить тот факт, что практически все главные создатели и руководители Белой армии были выдвиженцами Временного правительства. '

Например, генерал Алексеев М.В., фактический основоположник Белой армии, был причастен к заговору, ставившему целью свержение императора Николая Александровича, а в 1917 стал участником фактического осуществления свержения (2). В ночь на 3 марта будущий

страстотерпец император Николай Александрович напишет в своем дневнике, явно имея ввиду и генерала Алексеева: « Кругом измена, и трусость, и обман!» (3). Великий князь Алексей Михайлович в эмиграции вспоминал: «Генерал Алексеев связал себя заговорами с врагами существовавшего строя» (4). Другие главные вожди Белой армии также сделали блистательную карьеру именно после Февральской революции, в то время как противники политики Временного правительства массами изгонялись из армии. По воспоминаниям генерала Деникина А.И. после Февральского переворота из армии было изгнано около половины высшего командного состава (5). В то же время, генерал Корнилов после переворота стал командующим столичным Петроградским военным округом, 7 июля - командующим Юго-Западным фронтом, а 19 июля -уже Главковерхом. Именно Корнилов 7 марта 1917 года лично арестовал в Царском Селе императрицу Александру и ее детей. Деникин , фактически признав одиозный приказ № 1 ЦИК Петроградского совета от 2 марта 1917 г. (6),из командующего корпусом превратился в начальника штаба Главковерха.

Колчак А.В., по воспоминаниям военного министра Временного правительства генерала Верховского А.И.: «был в постоянном столкновении с царским правительством и , наоборот, в тесном общении с представителями буржуазии в Государственной думе»(7). Вскоре Временное правительство производит Колчака в полные адмиралы. Активный участник Белого движения генерал Денисов СВ. утверждал: «Все без исключения вожди ( Белой армии- прим. авт.)приказывали подчиненным ... содействовать новому укладу жизни и отнюдь, и никогда не призывали к защите старого строя и не шли против общего течения» (8). Произвол, идейный разлад и распри - все это отвратило от белого движения многих, кто был готов сражаться с большевиками. Митрополит Евлогий ( Георгиевский) в своих воспоминаниях так охарактеризовывал состояние Белой армии: «Дело в том, что наблюдались уже признаки развала ... множество офицеров бездельничало, уклоняясь от отправки на фронт, замечалась расхлябанность дисциплины... И одновременно среди этой разрухи столько было проявленно жертвенности, патриотического воодушевления некоторыми юными добровольцами, мальчиками-подростками, учениками средних школ!» (9). Те или иные лица и даже группы людей в составе Белой армии действительно исповедывали идеи, связанные с борьбой за реставрацию вековых устоев России. Но. к сожалению, не они определяли официальную линию движения. Впрочем, наверное, даже не политическая ангажированность многих вождей Белого движения остановила благословляющую руку Святейшего. Гораздо более потрясают последствия этой братоубийственной бойни. В результате военных

действий, репрессий с обеих сторон и начавшейся анархии и разрухи погибло около 20 миллионов населения России, причем из них только 2 миллиона составляли прямые военные потери , остальные были мирным населением (10). К концу 1922 г. в стране насчитывалось около 7 миллионов детей, лишившихся обоих родителей и ставших беспризорными (11). Сам святейший патриарх Тихон в речи при вручении ему первосвятительского жезла сказал о цели своего патриаршего служения: «И Господь как бы говорит мне так: «Иди разыщи тех, ради коих еще стоит и держится Русская земля. Но не оставляй и заблудших овец, обреченных на погибель, на заклание, овец поистине жалких»» (12). В связи с вышеизложенным напрашивается вывод, что Патриарх просто не мог благословить ни одну сторону в этой кровавой братоубийственной бойне. а

Начавшаяся Великая Отечественная война координально изменила уже сложившийся привычный уклад жизни Советского Союза, что повлекло за собой и изменение положения Церкви в стране. Положение это с полным правом можно назвать катастрофичным. К 1939 г.организационная структура Русской Православной Церкви была практически разгромлена вследствие жесточайшего открытого террора. Епархиального управления почти не существовало. Из 48 тысяч православных храмов (13), действовавших в Российской империи до начала революционных событий, в этот период осталось, по приблизительным подсчетам, от 121 храма ( по расчетам Васильевой О.Ю.) до 350-400 ( по расчетам Шкаровского М.В.)(14). Продолжали активную деятельность лишь 4 архиерея: митрополит Московский Сергий

(Страгородский), митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), архиепископ Петергофский Николай (Ярушевич), архиепископ Дмитровский Сергий

( Воскресенский). Около 10 архиереев находились на покое или настоятельствовали в храмах. Количество священников, оставшихся после репрессий, подсчитать, ввиду отсутствия каких-либо сведений, очень трудно. Однако, с уничтожением большей части храмов и духовенства, не исчезла вера в Бога у огромного количества населения СССР. Об этом наглядно говорят результаты переписи 1937 г., по которой большинство граждан объявили себя верующими. Результат Великой Отечественной войны во многом был определен позицией, которую заняли верующие люди. А она в предвоенный период не казалась очевидной, слишком много горя и крови принесла советская власть Церкви.

Учитывая сложившуюся непростую обстановку, фашистская Германия в своих военных планах рассчитывала использовать религиозный фактор в своих целях. Основной расчет делался на поддержку религиозного движения, как потенциально враждебного советской власти, а также на использование церковных организаций для помощи оккупационным административным структурам. В частности , А. Розенберг, являвшийся министром оккупированных территорий СССР, заявлял на Нюрнбергском процессе, что немецкая армия на оккупированной территории даровала свободу богослужений, а сам Розенберг издал указ «О свободе церкви» в декабре 1941 г. Существуют документы, которые говорят о том, что в 1942 г. фашистами даже планировалась организация Поместного собора, на котором должен был быть избран патриарх. Была и подобрана кандидатура в патриархи, им должен был стать митрополит Берлинский Серафим (Ляде) из РПЦз, который был лоялен фашистскому режиму (15). Однако, учитывая антихристианский характер германского национал-социализма и патриотическую позицию Русской Православной Церкви, последовательность подобной религиозной политики на оккупированных территориях немцам сохранить не удалось. Уже в 1942 г. в письме А.Розенберга рейхскомиссарам оккупированных территорий предлагалось ограничить активность религиозных организаций и рекомендовалось проявить особую осторожность в отношении Русской Православной Церкви как « носительницы враждебной Германии русской национальной идеи»(16). Гиммлер же вообще полагал, что Русскую Церковь необходимо дезорганизовать и впоследствии ликвидировать.

Необходимо также отметить, что и в религиозной политике советской власти уже со второй половины 30-х годов можно заметить некоторые эволюционные и непоследовательные изменения. Эмигрировавший из СССР Троцкий Л.Д. писал: «Еще совсем недавно, в течение первой пятилетки, школа и комсомол широко пользовались детьми для разоблачения ... пьянствующего отца или религиозной матери.... Ныне и в этой немаловажной области произошел крутой поворот: наряду с седьмой пятая заповедь полностью восстановлена в правах... Забота об авторитете старших повела уже, впрочем, к изменению политики в отношении религии...Ныне штурм небес... приостановлен. Озабоченная репутацией своей солидности бюрократия приказала молодым безбожникам сдать боевые доспехи и засесть за книжки.. По отношению к религии устанавливается постепенно режим иронического нейтралитета. Но это только первый этап...»(17). Другой видный мыслитель Георгий Федотов также утверждал: «Общее впечатление: лед тронулся. Огромные глыбы, давившие Россию семнадцать лет своей тяжестью, подтаяли и рушатся одна за другой. Это настоящая контреволюция, проводимая сверху» (18). Эти изменения связаны, на

наш взгляд, с постепенной глубинной переоценкой правящим режимом места России в современном мире и в истории. Профессор Фроянов в своей монографии «Октябрь семнадцатого» утверждает, что Сталин начинает в этот период возвращаться к одной из коренных русских идей - идее державности (19). Да и сам режим за вторую половину 30-х годов, в результате так называемых «чисток», претерпел значительные изменения и явно прослеживалась смена правящей элитной группы. Поворот к патриотическому мировоззрению выразился в восстановлении офицерского корпуса ( декрет от 22 сентября 1935 г.), казачества ( постановление ЦИК СССР от 20 апреля 1936 г.). Были реабилитированы многие исторические деятели и, как следствие этого, выходят фильмы «Петр Первый» (1937 г.), « Минин и Пожарский» (1939 г.), « Суворов» (1940 г.). Уже в 1938 году страна услышала в фильме о святом благоверном князе Александре Невском мелодию Сергея Прокофьева с призывом « Вставайте люди русские...». В то же время репрессивная машина Советского Союза, отлаженная и набравшая обороты с первых лет советской власти, продолжала искать себе новые жертвы.

Известно, что с первых дней войны государственное и партийное руководство страны пребывало в растерянности, поэтому ни о каком давлении властей на митрополита Сергия ( Страгородского), осуществлявшего местоблюстительство патриаршего престола говорить не приходится. В его послании от 22 июня 1941 г. был удивительно точно поставлен акцент на «защиту священных границ нашей Родины», на которую напали «жалкие потомки врагов православного христианства» (20). '

Прекрасно осознавая, что после антирелигиозного террора у значительной части священства и верующих может возникнуть соблазн о «возможной выгоде» сотрудничества с оккупационными властями, митрополит Сергий назвал подобную деятельность «прямой изменой Родине и пастырскому долгу». Интересно, что в послании не был упомянут СССР (страна была названа Россией) и ничего не говорилось о советском правительстве. Это послание было распространено по всем приходам страны и читалось за богослужением. Большое значение имела проповедь митрополита Алексия (Симанского), будущего патриарха, в Богоявленском кафедральном соборе г. Москвы, в которой он, вспомнив победы времен св.Александра Невского, св. Димитрия Донского и Отечественной войны 1812 г., обосновал патриотизм глубокой верой в помощь Божию правому делу. Составлялись послания и для населения, которое оказалось на оккупированной территории. Так, в одном из таких посланий в январе 1942 г., митрополит Сергий призывал людей помнить о том, что они русские, что необходимо помогать партизанскому движению и опасаться становиться

предателями Родины. Всего за годы войны священноначалие РПЦ обращалось к верующим с посланиями 24 раза, чутко реагируя на основные события в войне. Подобная бескомпромиссная позиция Церкви имела громадное значение для миллионов православных христиан, сражавшихся на фронтах, в партизанских отрядах или трудящихся в тылу. Она поддерживала веру в неминуемую окончательную победу над врагом, формировала высокие патриотические чувства, создавала нравственные условия победы..

Не случайно, уже в первых словах обращения Сталина к народу 3 июля 1941 г., который уловил основную идею руководства РПЦ: «Дорогие соотечественники! Братья и сестры!», можно отметить продолжение тона, заданного митрополитом Сергием. Еще одним небольшим штрихом, подтверждающим это наблюдение, является вышедший в разгар войны фильм «Секретарь райкома». Здесь священник активно помогает партизанам, а народ на борьбу с врагами Отечества призывается набатным колоколом.

13 октября 1941 г. немецкие войска вошли в Калугу, но смогли удержать здесь власть только 2,5 месяца. Уже в конце декабря в результате успешной Московской операции оккупанты были выбиты из Калуги и прилегающих районов, но остальная часть территория епархии была освобождена только в 1943 г. Именно на этой территории развивалось широкое партизанское и подпольное движение. Священники епархии поддерживали это движение, а иногда активно в нем участвовали. Так, в Людиновском р-не действовал партизанский отряд, а в самом городе — группа подпольщиков. Для связи с партизанским отрядом по просьбе Василия Золотухина, командира партизанского отряда, был оставлен настоятель Свято-Лазаревского храма священник Викторин Зарецкий. По заданию штаба отряда он устроил свою 16-летнюю дочь Нину, знавшую немецкий язык, работать переводчицей в городскую комендатуру, и таким образом мог получать ценную информацию и передавать партизанам. Отец Викторин предупреждал- о готовящихся карательных акциях, прибытии военных грузов и предстоящем отправке местного населения в Германию. Партизаны и подпольщики на основании этой информации осуществляли свои операции. Отец Викторин также оказывал материальную помощь нуждающимся жителям Людинова, в т. ч. и членам семей партизан. Священник Викторин Зарецкий скончался 15 августа 1944 г. 7 мая 2007 г. указом Президента России В. В. Путина священник Викторин Зарецкий был посмертно награжден медалью «За отвагу».

12 ноября 1941 на Калужскую кафедру, которая вдовствовала с конца 1937 г., был назначен епископ Питирим (Свиридов), хиротонисанный из вдовых священников г. Куйбышева (ныне г. Самара). В это время, хотя налицо было потепление церковко-государственных отношений, отмечались отдельные

репрессивные действия по отношению к священнослужителям. Теперь их обвиняли в сотрудничестве с оккупантами. Так, были расстреляны о. Константин Соколов (с. Полотняный Завод), о. Александр Кружилин (г. Киров), приговорен к 5 годам лагерей о. Иоанн Молебнов (с. Спас-Загорье). Тогда же были приговорены к высшей мере наказания о. Тихон Мосалов, настоятель Боровского собора, и староста собора Астапова Елизавета Кирилловна —- они были расстреляны за то, что в соборе якобы был отслужен благодарственный молебен по случаю занятия города фашистами. В это же время был снесен крест на могиле боярыни Морозовой, почитаемой старообрядцами (впоследствии здесь был установлен памятник в честь первого полета в космос).

Активная национально-патриотическая деятельность Церкви приводила к значительному росту авторитета православия в народе, чего властям не хотелось, и иногда последние предпринимали попытки к ограничению подобной деятельности. Так, в начале 1943 г., в письме к секретарю ЦК ВКП(б) А. С. Щербакову заместитель наркома государственной безопасности Б. 3. Кобулов сообщал: «По сообщению УНКВД по Тульской области, в г. Калуге местный епископ православной церкви Питирим обратился к командованию госпиталя № 2751/ФЭП № 1 с предложением принять шефство над госпиталем. Согласовав этот вопрос... с политотделом Западного фронта, командование госпиталя приняло предложение... В дальнейшем, осуществляя это шефство, церковный совет собрал среди верующих 50 ООО руб., приобрел на них до 500 подарков, которые были розданы раненым... Нате же средства церковники купили и передали госпиталю плакаты, лозунги... нанимали парикмахеров, баянистов и т. д. В апреле месяце силами церковного хора в госпитале дважды устраивались концерты с программой русских народных песен и песен советских композиторов. Получив эти сведения, НКГБ СССР приняты меры к недопущению впредь попыток со стороны церковников входить в непосредственные сношения с командованием госпиталей и ранеными под видом шефства». В советской печати в годы войны прекратилась антирелигиозная пропаганда, перестали выходить издания «Союза воинствующих безбожников», а вскоре и сам Союз без лишнего шума и официального роспуска прекратил свое существование. Церкви было разрешено иметь свои счета в банке, что фактически явилось признанием за Церковью статуса юридического лица.

С 10 июля 1943 г. по 1 мая 1944 г. Калужской епархией управлял архиепископ Алексий (Сергеев). В это время состоялась знаменитая встреча Сталина с иерархами Русской Православной Церкви, начались массовые освобождения священнослужителей из лагерей, а 8 сентября проходивший в Москве архиерейский Собор избрал митрополита Сергия (Страгородского) Патриархом Московским и всея Руси. 14 сентября 1943 г. при СНК СССР для

контроля государства над Церковью создан Совет по делам РПЦ, который возглавил Георгий Карпов, полковник госбезопасности, до революции закончивший духовную семинарию. 28 ноября 1943 г. СНК принимает постановление № 1325 «О порядке открытия церквей». В органы государственной власти начали поступать ходатайства об открытии церквей. В Калужской области за период с 1944 г. по 1949 г. было подано 45 ходатайств. Начался процесс возвращения некогда закрытых храмов епархии и их открытия. До этого постановления здесь действовало 19 храмов, в число которых входили храмы, сохранившиеся после революционных погромов и открытые в годы оккупации. В то же время репрессии, хотя и в незначительных масштабах, продолжались. За «антисоветскую агитацию» в октябре 1943 г. был осужден псаломщик из г. Юхнова В. А. Потоцкий, а в феврале 1944 г. — сухиничский псаломщик П. В. Виноградов.

Великая Отечественная война подходила к концу, и одним из положительных ее результатов было массовое обращение к вере населения, солдат, офицеров и даже представителей генералитета. В калужских церквях во время богослужений значительный процент молящихся составляли военные.

Раздавались и до настоящего времени раздаются голоса, что подобная позиция Церкви объективно способствовала укреплению сталинского режима. Почему верующие, за исключением незначительной части в СССР и в среде русской эмиграции, не поддались искушению рассчитаться с советской властью за погромы и унижения?(/Деаа-.вй:-шм , ■НТЗ'Фгоуиннчшй латриотизм-не ассоциирует Отечеств©с.юъшртптш-временными политическими-режимами. Для него, по словам святого праведного Иоанна Кронштадского, Отечество земное неразрывно связано со святым Отечеством Небесным, а значит любовь к Родине и подвиг ради нее неотделимы от деятельной любви к святому Престолу Божьему.

Протоиерей Андрей Безбородов,

председатель Комиссии по канонизации святых и изучению истории Церкви в XX веке Калужской епархии РПЦ, преподаватель Калужской Духовной семинарии.