Газета "Вестник" №13-2012
Сердце, надрезанное ножницами
1999 год. Пасхальная служба закончилась.
Все спешно кинулись разговляться яйцами, сыром и только что освященными куличами.
Голубоглазая высокая девчонка кивнула Варваре:
- Ну, че? Христос Воскресе! - и с готовностью протянула руку с малиновым пасхальным яйцом.
«Наш кадр», - растаяла Варвара. Слово за слово, Лика, как звали новое приобретение, нравилась Варваре все больше и больше. Ни тебе показных молитвенных поз, ни благочестивого елея в речах, а вместо этого простой современный базар. Разговор перекинулся на общих знакомых по церкви и на Елену, «по жизни в скорбях пребывающую». Лика навострила уши.
- А че? Если надо помочь, я с удовольствием. Все равно от скуки дохну. Я медик! Чесслово! Я раньше в русском госпитале работала. Ты не смотри, что я шкиля-макарона. Я там, знаешь, каких бугаев ворочала! Короче, когда пойдем?
На место встречи Лика явилась в полной экипировке: на спине рюкзак, с ремня на плече завывает транзистор, в руках альбом с рисунками, который был тут же вручен Варваре с пояснениями:
- Здесь душа моя и моя жизнь поломатая.
На черном фоне было нарисовано ярко-красное сердце, надрезанное ножницами. По лезвию стекала кровь. Второй рисунок был еще абстрактнее. Белая и черная полосы. На белой - черные следы, ведущие в никуда.
- Это моя клиническая смерть. Когда я на том свете была, - бойко продолжала Лика тоном экскурсовода, - вышла моя душа из тела, а эти черные меня к себе тащили. И звуки такие: чав-чав. Будто кто по грязи шлепает. У меня такое два раза было.
Варвара слушала зачарованно. Хотела уже сунуться с советом продать абстракции подороже, но интерес к потусторонней жизни взял верх:
- И как там? На том свете?
- Ничего конкретно сказать не могу. Меня скоро назад вернули. По чьим-то молитвам. Наверное, матушка Аскитрия за меня молилась. Помнишь такую?
- Помню. Всегда у Георгия Победоносца стояла. Тихая такая, со светлым лицом.
- Во-во! А добрая, слов нет. Сама голодала, на хлебе и луке сидела, а последний кусок тебе могла отдать. И, прикинь, никогда не жаловалась. Мы за ней ухаживали, когда она заболела, а она нам свою однокомнатную отписала... Матушка мне столько всего про веру рассказывала, что я в церковь пришла. Царство Небесное, - и Лика перекрестилась.
Тем временем доплелись до ворот с изображением креста. Вышла к ним Елена с уставными словами:
- Христос посреди нас!
А потом почему-то стала молитву читать:
- Отрицаюсь от тебя, сатана, гордыни твоей, служения тебе и сочетаюсь Тебе, Христе, во имя Отца и Сына и Святого Духа.
И только после этого нас, лягушек-путешественниц, в дом завела. Транзистор, впрочем, сразу попросила выключить, чтобы «молитвенному настроению не мешать». Ликуша ошалело таращила глаза, но потом быстро освоилась и начала генерировать идеи:
- Чем помочь? Давайте я навоз у козочек почищу.
Варвара стала попутно тарахтеть про Ликины посмертные приключения, а сама участница дополняла их новыми душераздирающими подробностями. Елена слушала, не перебивая. Потом обратилась к Лике:
- Ты понимаешь, какая на тебе ответственность? Это большая редкость, чтобы человека два раза назад возвращали.
Лика почему-то скисла и вздохнула:
- Знаю.
- Впрочем, - продолжала Елена, - с меня тоже двойной спрос будет. В тридцать лет у меня был инсульт. Моя душа тоже вышла из тела. Я хорошо помню, как меня поднял белокрылый ангел и понес куда-то.
- А какого размера был ангел? - встрепенулась Варвара, любительница подробностей.
- Сейчас мне трудно сказать. Но явно выше человеческого роста. Он поставил меня перед иконой Казанской Божьей Матери. Больше ничего не помню. Потом пришла в себя.
- При чем тут икона? - спросила Лика.
- Я родилась на Казанскую, - как бы не слыша вопроса, рассказывала Елена. - Потом сама стала всем этим интересоваться, так к Богу и пришла. Мне, как инженеру-программисту, много чего вначале казалось странным: догматы, молитвы на церковнославянском языке. Потом постепенно все в голове улеглось, и появилось восхищение логичностью Божьих законов. Я их сравнивала с моей любимой математикой.
Много чего еще было тогда рассказано, и в результате Лика при прощании стала обговаривать время следующего похода.
На второй поход Лика явилась под градусом и сразу ошарашила Варвару требованием:
- Дай денег!
Получив просимое, Лика тут же купила бутылку пива и опустошила половину. Дальше стало твориться что-то невообразимое: песни и пляски народов мира по всему маршруту следования. Временами репертуар сменялся слезами. Ликуша, вращая совершенно безумными глазами, несла околесицу:
- Это они меня заставляют... Я ведь слово давала... Что же я делаю? - слезы тут же сменялись яростью, и она начинала боксировать воздух.
- Они, красноглазые твари, мне жизнь поломали! Порвать бы их на части.
Елена, увидев перекошенные лица гостей, бросилась кропить их святой водой. Кое-как Лика утихла и заснула. А, проспавшись, уже рассказывала более или менее связно.
- Стоит мне стопку выпить, все - мозги набекрень. Не могу с собой совладать. Матушка Аскитрия это знала и всячески меня поддерживала. Только с ней мне было хорошо. У нее, наверно, аура такая.
- Благодать, - тихо поправила Елена.
- Поговоришь с ней - и уходишь другим человеком. Если бы вы знали, как мне ее не хватает! Искала я таких людей в церкви, да куда там: каждый сам по себе. Батюшки-то у нас хорошие, но занятые очень. Причащаться, мне говорят, почаще надо. А у меня когда получается, когда нет. Нервы на нуле. Чуть что - психую, с родителями грызусь, а потом плачу. А у вас, Елена Николаевна, мне нравится. Спокойно... Можно, я к вам приходить буду? Даже после этого?
Елена кивнула и, глядя куда-то вдаль, задумчиво сказала:
- Тебя ко мне явно матушка Аскитрия привела. В свое время она и мне помогала в моих бедах и скорбях. А когда я узнала о ее переходе в вечность, то все думала: кто же ее досмотрел? Она же была совершенно одинокая. Оказывается, за ней ухаживала ваша семья. Не устаю поражаться, как мы все незримо связаны, - и, доставая свой пухлый синодик и ручку, спросила: - Как, говоришь, твоих родителей зовут?
Лика назвала. А Варвара уже знала, если Елена кого в свой список занесет, то это на всю оставшуюся жизнь.
Так собиралась общинка дорогих Варваре людей. Почему-то тянулись к Елене такие несхожие, а иногда странные люди.
Мария Сараджишвили