Газета "Вестник" №9-2012

Случалось ли вам, читатель, встречать несерьезных людей? Если нет, то вот вам  такой экземпляр - Варвара многогрешная и, само собой, любопытная. Короче, в вере не тверда,  страстями обуреваема, духом противоречия гонима.  Грехов много, а спасительного покаяния - ноль с копейками, со смирением тем паче - полная напряженка.

Круг общения у любопытной Варвары самый что ни на есть от церковной ограды далекий. А потому сбываются на ней слова псалмопевца Давида: «Со избранными избран будеши, а со строптивым развратишися» (Пс. 17:27). Поэтому, если какое крепкое словечко ввернет, не обессудьте.

Словом, Варвара - ходячее недоразумение и сплошной соблазн. Люди новоначальные, читайте осторожно, в голову особо не берите, но на ус мотайте. А вы, рабы Божьи, в вере утвержденные, сотворите молитву о грешнице. Авось в разум истинный придет, иначе беда.

Туман висел над головой, как косматая папаха, - в двух метрах ничего не видно. Пила упрямо не хотела грызть мокрое бревно, а норовила пройтись по пальцам. Время от времени опилки фонтанчиком падали на ватники и сапоги пильщиков. Варвару распирала злость на весь мир: на гнилую погоду, на зубатую железяку, изгибающуюся змеей, и на всех верующих в целом. С того конца пилы раздался тихий совет-наставление.

- Варя, работай с молитвой. Даже в этом тебе гордыня мешает.

- Да при чем здесь гордыня? - огрызается Варвара, хотя в более спокойной обстановке легко бы согласилась со своей духовной матерью. - Вы тут жилы из себя тянете, а вашим братьям и сестрам во Христе до лампочки. Вот вы полжизни церкви посвятили, и что?

Ходят взад-вперед зубья по дереву. С того конца опять медленный и взвешенный ответ Елены:

- Достойное по делам моим приемлю. Значит, я тоже в свое время кому-то не помогла. Все, что Господь посылает, надо принимать со смирением.

- Ну, ничего себе! - взрывается Варвара. - Почему сейчас нет в церкви общего имущества, как у первых христиан? Только на словах «возлюбим друг друга», а на деле, ах, они, видите ли, молятся.

- Не греши и перекрестись лучше! Это тебя темные силы смущают.

Зубцы злобно рвали древесину. Варвара не унималась:

- Во, научились все на масонов да на темные силы сваливать! Вот погодите, я открытое письмо напишу.  Меморандум!.

- Ты устала, наверное, бедная, - вздыхает Елена, опуская пилу. - Отдохни лучше. Я уж как-нибудь сама потом закончу.

Спор этот был давний и по-своему обоснованный. Вот уже два года Елена мужественно тянула лямку беспросветной жизни на безлюдной горе в окрестностях Тбилиси - ухаживала за парализованной матерью и инвалидом-отцом. Единственным источником существования было стадо из шести-семи коз.

Несмотря ни на что, Елена не унывала, да еще и посмеивалась:

- Мы как отшельники. Молитвы читаем при керосинке, воду с крыши по желобу собираем. Сами пьем и скотинку поим. И, помешивая кочергой головешки в проржавевшей печке, неизменно утверждала: Слава Богу за все!

Варваре суемудрой такое смирение и не снилось. Вместо спасительной веры в промысл Божий в голове совсем другие мысли роятся: как бы в церкви мужичков подловить и на гору к Елене заманить, чтоб женщина на непосильной работе не надрывалась. Но, увы! Представители сильного пола, во-первых, все наперечет, а во-вторых, готовы помочь лишь на словах.  Как услышат о Елене, только охают:

- Как она там, бедная? Передайте Елене -   мы молимся о ней.

Вот на эту кислятину глядючи, решила Варвара написать открытое письмо - призыв к решению общих проблем в приходе. Наспех накатанный меморандум выглядел так:

«Дорогие братья и сестры во Христе! Мы долгое время ходим в один и тот же храм, но не знаем ни адресов, ни конкретных нужд стоящих рядом. Как же нам исполнить закон Христов, не нося бремени друг друга?  Чем мы хуже евреев, католиков, иеговистов, имеющих налаженную систему сведений друг о друге?

Поэтому предлагаю:

1. Сдать наши адреса священнику с кратким описанием,  кто что может делать, чтобы выявить самых беспомощных и прикрепить их по месту проживания к дееспособным.

2. Сдавать всем 10% заработка или другого рода доходов в общую кассу на решение общих проблем.

3. Вывесить в притворе еженедельное сообщение о событиях прихода и возникающих проблемах.

4. Собираться после воскресной службы для обсуждения того, что надо сделать».

Вручила Варвара это рукописание священнику. Тот ознакомился с хартией и сказал:

- Что ж, зачитаю я это на проповеди. Посмотрим, что будет.

Сказано - сделано.

Прихожане в относительной тишине прослушали меморандум Варвары, не выразив особых эмоций. Священник в заключение вызвал инициатора из толпы, перекрестил и сказал:

- Благословляю тебя, Варвара,  на это богоугодное дело.

Основная масса слушателей тут же спокойно разошлась, логично рассудив, что это конец проповеди. Никому и в голову не пришло сдавать свои адреса. Подошли только две бабки и один мужик с недавно отпущенной бородой. Пенсионерки с ходу стали излагать свои беды.

- Вот я, - жаловалась первая, - в прошлом годе как руку сломала, полгода дома валялась. Ко мне ни одна живая душа из церкви не пришла. Спасибо, соседи-мегрелы кормили, а то  не знаю, что бы я делала.

- А у меня дом сгорел, - дребезжащим голоском докладывала вторая. - Беднее меня никого здесь нет. Запиши, деточка: Валентина Ивановна Сундукова.  И никто-то обо мне не думает. У соседей второй год из милости живу.

Варвара в темпе накалякала координаты страждущих, обнадежив их, что «как только, так сразу», и приготовилась выслушать бородача в очках. Медленно выговаривая каждое слово, бородач, он назвался Семеном и  сообщил фантастическое:

- У меня есть лишние деньги. Не подскажете, кому их дать?

Варвара оценила рыцарство. Надо же, одет человек в какой-то жуткий плащ «времен очаковских и покоренья Крыма», а туда же - «есть лишние деньги». Денег, правда, тут же не стало: их разделили между собой давешние пенсионерки «во славу Божью».

В последующие недели ничего интересного не произошло. Иногда подходили старушки, диктовали свои адреса (среди них кто-то пустил утку, будто Варвара главная по «гуманитарке»). Семен продолжал рассовывать по карманам их кофт свои лишние капиталы.

Варвара еще пыталась раскочегарить среднее поколение, но неизменно наталкивалась на туманные рассуждения:

- Сейчас время такое. Всем трудно.

Короче, меморандум Варвары порос мхом забвения.

Можете себе представить, в какое уныние впала Варвара из-за крушения своей великой  идеи? Елена, улыбаясь, успокаивала ее:

 А ты не скорби. Кого надо, Господь Сам приведет. Сейчас времена последние. Никого осуждать нельзя. У меня и так есть два Симона Киринейских - Элисо да ты. Чего же больше? - и знай себе керосиновую лампу надраивает.  - Когда  я в последний раз в Троице-Сергиевой лавре была, архимандрит Кирилл мне мое сегодняшнее положение  предсказал. Увидел въяве, что меня ждет, и даже зажмурился. Но потом утешил: «Милость Божия все покроет». Так что все в порядке. Комфортно спастись невозможно.

В одно из воскресений Семен отправился с Варварой к Елене. Внял, бесхитростная душа, ее увереньям: «Там от тебя будет наибольшая польза».

По дороге, увязая в снегу, рассказывал неторопливо:

- Я очень Ксению Петербургскую почитаю, она мне всегда с работой помогает.  И еще Николая Чудотворца... Я в свое время институт иностранных языков окончил.  Как Союз развалился и работы совсем не стало, я пристроился окна в офисах мыть.  Потом в азербайджанские деревни ездил лук собирать.

- Не страшно было туда с армянской фамилией ехать?

- Они на мою работу не жаловались, а я - на их гостеприимство. Ездил, молился.  Мне на хороших людей везет. Именно азербайджанцы меня подтолкнули фотоделом заняться.

Так с пространными разговорами дошли до ворот с проволочной оградой. Глядь, у порога Елена в ватнике стоит, собак унимает.

- Христос посреди нас! - приветствовала гостя с улыбкой. А улыбка у нее такая, что голливудские стандартные ухмылки перед нею - ничто.

Семен растерялся с непривычки:

- А что мне сказать?

Елена рассмеялась:

- Скажи: «Был, есть и будет всегда!»

Семен послушно повторил. (Потом признался, что именно это приветствие произвело на него огромное впечатление.) Елена тем временем повела его в дом с родителями знакомить, по пути поясняя:

- Мы здесь живем по-простому, все в одной упряжке. С Каркушей нашей, - кивая на Варвару, - ты уже знаком. Тайн друг от друга никаких не держим. Друг дружке помыслы открываем, чтобы темные силы искусить не могли.

Семен это слушал, слушал, а как переварил, оглоушил выводом:

-  Раз я к вам сюда попал, то и у меня и никаких тайн от вас не должно быть. Можно я вам про свою личную жизнь расскажу?

Тут Елена растерялась. Потом перекрестилась, быстро сказав: «Пусть Господь это примет как исповедь». И Семен стал подробно докладывать про свои пробные браки и кто когда от него аборты сделал. От такого послужного списка Елена пригорюнилась и спросила:

- Ты сколько лет в церковь ходишь?

- Лет четырнадцать.

- А на исповеди  в этом каялся?

- Нет. А что, разве надо? Я там про другое говорю, про то, что мало молюсь.

- Обязательно на исповеди батюшке скажи, чтоб он тебя от греха разрешил.

В общем, уходил Семен от Елены какой-то обновленно-радостный:

- Сколько лет в церковь хожу, а такой женщины не встречал, - пояснял он Варваре на обратном пути.

После этого Семен стал у Елены бессменным помощником и со своими многочисленными талантами и трудолюбием был просто незаменим.

Продолжение следует.

Мария Сараджишвили