Газета "Вестник" №22 - 2013

«Отойди от Меня, сатана!»

Однажды Он произнес особо строгий выговор, обращенный к апостолу Петру:

«Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16:23; ср. Мк. 8:33 и Лк. 4:8).

Но ведь перед этим Христос сказал тому же самому апостолу: «Ты- Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах». (Мф. 16:18-19). Как же это: почти одновременно обещает дать ему ключи Царства Небесного - и прогоняет от себя, назвав сатаной? Точно такие слова, «отойди от меня, сатана», Он некогда обратил к диаволу во время искушений в пустыне (Мф. 4:10). А теперь повторяет то же самое апостолу!

Но сначала разберемся, что значит само это слово «сатана». По происхождению это вовсе не имя собственное, еврейское слово «сатан» означает «противник, враг». Именно так называется некий загадочный персонаж в самом начале книги Иова. Он приходит к Господу вместе с другими «сынами Божьими», беседует с Господом, предлагает ему испытать верность Иова, наслав на него бедствия, и Бог соглашается... Мы привычно считаем, что здесь речь идет о диаволе, главе злых духов, отпавших от Бога. Но как же он тогда является к Богу, вступает с Ним в переговоры - и Бог соглашается на его предложения? Разве Бог общается с силами зла? Но если читать книгу Иова в оригинале, никакого главы злых духов мы там не обнаружим. Там будет сатан, то есть «враг, противник» - возможно даже, некий ангел, который исполнял роль, отведенную в католической процедуре канонизации т.н. «адвокату диавола». Такой адвокат, конечно, не диавола оправдывает, а высказывает все, что можно только сказать против канонизации. Примерно такую же роль играет на защите диссертации официальный оппонент.

В 4-й главе Евангелия от Матфея, где идет речь об искушения в пустыне, явно имеется в виду сам диавол. Христос не вступает с ним в переговоры, а отвергает все его предложения. Но называя его «сатаной», Он не обязательно использует это слово, заимствованное из еврейского языка в греческий, как имя собственное: это может быть обозначение той роли, которую играл диавол во время пребывания Христа в пустыне. Он был его врагом, стремился сбить с пути.

Но ведь ту же самую роль сыграл теперь, может быть, сам не желая того, и апостол Петр! Он недавно признал Иисуса Христом, Сыном Бога Живаго - и тогда Христос сказал слова о церкви и ключах Царствия. Петр, поняв, как много ему дано, несомненно, желал сохранить все это. И, уж конечно, он любил своего учителя, желал для Него всего самого доброго и радостного. И тут Христос говорит о Своих будущих страданиях и даже смерти... Как мог согласиться с этим Петр? Как мог пожелать для Учителя такого конца? Тем более, при таком раскладе - какая же церковь, какие ключи? Все погибнет...

И он, что вполне естественно, стал отговаривать Христа от путешествия в Иерусалим. Зачем отправляться на верную гибель, когда все может быть совсем иначе? Но ведь то же самое, по сути, предлагал Христу и сатана в пустыне: мгновенное, убедительное завоевание людских сердец с помощью чуда или политической мощи, безграничную власть в этом мире, и все это без тени страданий и сомнений. Трудно было отказаться от такого заманчивого предложения, и, может быть, еще труднее было отвергнуть заботу дорогого ученика. Но в том и в другом случае Христу предлагалось отречься от Своей миссии, поступить по вполне понятным, но чисто человеческим желаниям. По сути дела, капитулировать перед князем мира сего, принять его условия игры. Он ответил самым резким отказом.

Но есть и некоторое отличие между словами, сказанным искусителю в пустыне, и словами, сказанными апостолу. Обращаясь к Петру, Христос добавил два слова: «отойди позади Меня» (в Синодальном переводе не совсем точно сказано «от Меня»; более того, те же слова добавлены там и в 4-й главе, хотя самые авторитетные рукописи их в этом месте не содержат). Петр, в отличие от искусителя, не должен был совсем оставить своего Учителя - он должен был последовать за Ним, ступать позади. Не указывать Ему, как поступать, куда ходить и что делать, а, напротив, следовать Его примеру. С тех пор, по сути, эта ситуация повторялась не раз: верующие пытались указать Богу, как следует Ему поступить, они руководствовались в своем поведении не Его волей, но собственными замыслами и чувствами, пусть даже вполне понятными и объяснимыми... и каждый раз в такой ситуации им следовало отнести к самим себе обжигающие слова Христа: «отойди, враг! ступай следом за Мной, а не указывай Мне путь!»

Христос не лишил апостола тех обещаний, которые прежде дал ему, но указал на его место - то единственное место, на котором Петр и мог получить обещанное.

Кто не против вас...

Все мы бываем «за», и все мы бываем «против», и не только во время очередных выборов. Так уж устроена жизнь, что если мы соглашаемся с одним, то неизбежно должны возражать другому. И в Евангелии мы видим постоянное противостояние: всякий, кто принимает учение Христа, неизбежно оказывается в оппозиции ко многим другим учениям и даже людям: вовсе не потому, что он враждебен кому-то, а потому, что невозможно одновременно служить Богу и мамоне, общаться со Христом и Велиаром. Говоря «да» одному, приходится сказать «нет» другому.

Но редко бывает так, чтобы человек последовательно, старательно, от всего сердца занимал только одну сторону. Обычно он колеблется, шатается, пребывает в некоей «серой зоне»: то ли нашим, то ли вашим. Как относиться к таким? И как относиться к себе самому, если чувствуешь, что живешь в этой серой зоне?

В одном и том же Евангелии от Луки мы читаем слова Христа, обращенные к ученикам: «кто не против вас, тот за вас» (9:50), и всего через две главы - «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (11:23). У Марка мы найдем точную параллель к первому изречению (9:39-40), а у Матфея - ко второму (12:30). Стало быть, оба изречения были известны еще до того, как Лука написал свою книгу, но именно он как мастер художественного слова сопоставил два этих высказывания, которые на первый взгляд кажутся противоположными.

Конечно, нетрудно два этих высказывания объединить: на самом деле можно быть либо за Христа, либо против. В каждый момент нашей жизни мы делаем выбор, и если нам кажется, что мы или кто-то другой находится в «серой зоне», это просто недостаток нашего зрения: черное и белое сливаются для нас в серое пятно только потому, что мы близоруки, не различаем мелких деталей.

Но какое из двух изречений взять за основу? Если первое - тогда всех, в ком не уверен, надо записать в союзники. Или второе? Тогда, наоборот, они окажутся врагами.

Здесь стоит посмотреть на контексты. Первое изречение прозвучало в ответ на недоуменный вопрос учеников: как им поступить с человеком, который именем Христа изгоняет бесов, но сам не ходит с ними? Христос велел отнестись к нему как к своему, и в версии Марка Он даже поясняет, почему: «ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня». Обратим внимание: этот человек не был учеником Иисуса, возможно, никогда даже Его не видел. Он просто сообразил, что бесы повинуются Иисусу, и решил этим воспользоваться. Только и всего. И все равно Господь не отказался от него.

А вот второе изречение было сказано по другому поводу, хотя речь и там шла об изгнании бесов. Те, кто совершенно точно были «против», обвинили Иисуса в том, что Он изгоняет бесов как их князь - а в ответ Иисус заговорил о духовной борьбе. Он сказал, что невозможно похитить имущество сильного, не одержав над ним победы (бесы не оставят человека по доброй воле, их приходится побеждать), и еще рассказал притчу о человеке, из которого изгнали одного беса - а потом в него вселились целых семь. Эта притча подчеркивает, что духовная борьба есть дело всей жизни, и что сегодняшняя победа не избавляет человека от возможности завтрашнего поражения, которое эту победу перечеркнет. И перед самым началом этой притчи прозвучали слова: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает».

Вот уж точно: двойные стандарты! По отношению к себе самому человек должен проявить предельную строгость: собираю ли я сейчас, со Христом ли я? И если ответ выходит не положительный, значит, я в большой опасности. Какие бы духовные победы не одерживал я в прошлом, здесь и сейчас я могу все потерять, могу оказаться в одном лагере с врагами Бога.

Но по отношению к другим людям нам предлагается, напротив, крайняя терпимость. Вот человек, который явно не принадлежит к числу христиан, который, строго говоря, решил «воспользоваться ситуацией». Ну и что? Не торопитесь его осуждать, говорит Христос, сам он не считает себя нашим врагом - и мы не вправе отталкивать его. Пусть сейчас он не вполне наш друг - но он однажды может им стать. Ведь глубины его сердца нам не открыты, мы не можем знать, что там происходит.

Не бойтесь ошибиться, записав человека в союзники, говорит Христос, бойтесь противоположной ошибки. Ищите вокруг друзей, а не врагов, учит Он нас. Враги сами найдутся. Как поступать с врагами, Он показал нам на Собственном примере, когда молился на кресте за распинавших Его: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк 23:34). Впрочем, это уже совсем другие слова, их совсем нетрудно понять, хотя очень трудно повторить их от чистого сердца.

Андрей Десницкий